Глава 4
Эдгар печально смотрел на обломки фляжки. Увы, вид у него сейчас был не тот, чтобы изображать скорбь, – широкие трусы веселенькой расцветки, вислая майка и просачивающееся между трусами и майкой пузико. За своей физической формой Инквизиторы не очень-то следили, видно, больше полагались на могучую магию.
– Ты же не в Праге, – попытался я его утешить. – Это Россия. У нас если бутылка не сдается – ее уничтожают.
– Теперь объяснительную писать, – мрачно сказал Эдгар. – Бюрократы в Чехии не хуже российских.
– Зато выяснили, что Лас – не Иной.
– Ничего мы не выяснили, – раздраженно буркнул Инквизитор. – Положительный результат был бы бесспорен. Отрицательный… ну, допустим, он настолько сильный Иной, что почувствовал ловушку. Вот и пошутил… в своем духе.
Я промолчал. Такой вариант и в самом деле нельзя было исключить.
– Не похож на Иного, – тихо сказал Костя. Он сидел на кровати в одних трусах, мокрый от пота, тяжело дышащий. Похоже, слишком долго резвился в теле летучей мыши. – Я и в «Ассоли» его проверял. Всеми силами. И сейчас тоже… не похож.
– К тебе отдельный разговор, – обрезал Эдгар. – Зачем носился у самого окна?
– Наблюдал.
– Не мог сесть на крышу и голову свесить?
– На скорости в сто километров? Я хоть и Иной, но законов физики отменить не могу. Сносит!
– Значит, лететь со скоростью сто километров тебе физика не мешает? А усидеть на крыше вагона – не можешь?
Костя насупился и замолчал. Полез в пиджак, не таясь достал оттуда маленькую фляжку. Глотнул – чего-то густого, темно-багрового, почти черного.
Эдгар поморщился:
– Как скоро тебе потребуется… пища?
– Если больше трансформироваться не придется – завтра к вечеру. – Костя поболтал фляжку в воздухе. Что-то тяжело плеснуло. – На завтрак еще хватит.
– Я могу… в связи с особыми обстоятельствами… – Эдгар покосился на меня, – выдать тебе лицензию.
– Нет, – быстро сказал я. – Это нарушает установленный порядок.
– Константин сейчас находится на службе Инквизиции, – напомнил Эдгар. – Светлые получат компенсацию.
– Нет, – повторил я.
– Ему необходимо питаться. А люди в поезде скорее всего обречены. Все до единого.
Костя молчал, смотрел на меня. Без улыбки, серьезно так смотрел…
– Тогда я покину поезд, – сказал я. – И делайте, что вам угодно.
– Узнаю Ночной Дозор, – негромко произнес Костя. – Умываешь руки? Вы всегда так поступаете. Сами же отдаете нам людей – и сами же презрительно морщитесь.
– Молчать! – рявкнул Эдгар, вставая и оказываясь между нами. – Оба – молчать! Не время для перебранок! Костя, тебе необходима лицензия? Или ты можешь продержаться?
Костя покачал головой:
– Не надо мне лицензии. Где-нибудь в Тамбове будем стоять, вылезу, поймаю пару котов.
– Почему именно котов? – заинтересовался Эдгар. – Почему… э… не собак, к примеру?
– Мне собак жалко убивать, – объяснил Костя. – Котов тоже… но где я в Тамбове возьму корову или овцу? А на маленьких станциях поезд недолго стоит.
– Будет тебе в Тамбове баран, – пообещал Эдгар. – Нечего… мистику плодить. С этого все и начинается – находят обескровленные трупы животных, пишут статьи в «желтой» прессе…
Он достал мобильник, выбрал в адресной книжке какой-то номер. Подождал – долго, пока мирно спящий человек не снял трубку.
– Дмитрий? Не верещи, спать некогда, родина зовет… – Покосившись на нас, Эдгар четко произнес: – Привет тебе от Соломона, с подписями и печатями.
Какое-то время Эдгар молчал, то ли давая человеку опомниться, то ли слушая его реплики.
– Да. Эдгар. Вспоминаешь? Вот именно так, – сказал Эдгар. – Мы о тебе не забыли. И ты нам нужен. Через четыре часа в Тамбове остановится поезд Москва – Алматы. Нам нужен баран. Что?
На секунду убрав трубку от лица и прикрыв микрофон, Эдгар с чувством произнес:
– Какие они ослы, эти вольнонаемные сотрудники!
– Осел меня тоже устроит, – усмехнулся Костя.
Эдгар вновь произнес в трубку:
– Нет, не ты. Нужен именно баран. Животное такое. Или овца. Или корова. Это меня не волнует. Через четыре часа ты стоишь поблизости от вокзала с животным. Нет, собака не годится! Потому что не годится! Нет, есть его никто не будет. Мясо и шкуру сможешь забрать. Все, я позвоню, когда приедем.
Спрятав трубку Эдгар пояснил:
– В Тамбове у нас очень ограниченный… контингент. Никого из Иных там сейчас нет, только наемный сотрудник из людей.
– Ого, – только и сказал я. В Дозорах людей никогда не было.
– Бывает необходимо, – туманно пояснил Эдгар. – Ничего, справится. Не зря же свой хлеб ест. Будет тебе баран, Костя.
– Спасибо, – мирно ответил Костя. – Лучше, конечно бы, овцу. Но и баран сгодится.
– Вы уже закончили гастрономическую тему? – не выдержал я.
Эдгар наставительно произнес:
– Наша боеспособность – тоже важный вопрос… Итак, ты утверждаешь, что на этого… Ласа… было произведено магическое воздействие?
– Именно. Этим утром. Ему внушили желание поехать в Алма-Ату на поезде.
– Смысл есть, – согласился Эдгар. – Если бы ты не обнаружил след, мы всерьез взялись бы за мужика. Потратили бы уйму сил и времени. Но это значит…
– Что преступник прекрасно знаком с делами Дозоров, – кивнул я. – Он в курсе расследования в «Ассоли», знает, кто был у нас под подозрением. То есть…
– Кто-то из самого руководства, – согласился Эдгар. – Пять-шесть Иных в Ночном, столько же в Дневном Дозорах. Ну, допустим, два десятка… Все равно – очень, очень мало.
– Или кто-то из Инквизиции, – сказал Костя.
– Ну-ну. Имя, брат, имя. – Эдгар усмехнулся. – Кто?
– Витезслав. – Костя помолчал секунду и уточнил: – Например.
Несколько секунд мне казалось, что невозмутимый обычно Темный маг примется ругаться матом. И непременно с прибалтийским акцентом. Но Эдгар сдержался:
– Ты не слишком устал от трансформации, Константин? Может быть, тебе пора баиньки?
– Эдгар, я помоложе тебя, но оба мы – младенцы перед Витезславом, – спокойно ответил Костя. – Что мы видели? Одежду, набитую прахом. Мы лично проверяли этот прах?
Эдгар молчал.
– Я не уверен, что по останкам вампира можно что-то определить… – вставил я.
– Зачем бы Витезслав… – начал Эдгар.
– Власть, – коротко ответил Костя.
– Да при чем тут власть? Если он решил украсть книгу – зачем было сообщать о ее находке? Взял потихоньку – и скрылся. Он был один, когда ее нашел! Понимаешь? Один!
– Мог не сразу понять, с чем имеет де-ло, – парировал Костя. – Или не сразу решиться на преступление. Но инсценировать собственную смерть и удрать с книгой, пока мы ловим его убийцу, – великолепный ход!
Эдгар задышал чаще. Кивнул:
– Хорошо. Я попрошу проверить. Я сейчас же свяжусь с… с Высшими в Москве и попрошу проверить прах.
– Для подстраховки попроси проверить останки и Гесера, и Завулона, – посоветовал Костя. – Мы не можем быть уверены, что они оба непричастны.
– Не учи батьку детей делать… – буркнул Эдгар. Уселся поудобнее – и отключился.
Да, Гесеру с Завулоном этой ночью выспаться тоже не придется…
Я зевнул и сказал:
– Господа, вы как хотите… я – спать.
Эдгар не ответил – мысленно беседовал с кем-то из Великих. Костя кивнул и тоже полез под одеяло.
Я забрался на верхнюю полку, разделся, впихнул джинсы и рубашку на полочку. Снял часы, положил рядом – не люблю спать в часах. Костя внизу щелкнул выключателем ночника, стало темно.
Эдгар сидел не шевелясь. Уютно стучали колеса. Говорят, в Америке, где используют длиннющие цельнолитые рельсы, в них специально делают пропилы – чтобы имитировать стыки и создавать этот самый уютный перестук колес…
Мне не спалось.
Кто-то убил Высшего вампира. Или же сам вампир инсценировал свое убийство. Не важно. В любом случае этот кто-то обладал немыслимой Силой.
Зачем ему бежать? Прятаться в поезде – с риском, что весь поезд будет уничтожен или, к примеру, его окружит сотня Высших и устроит тотальную проверку? Глупо, ненужно, рискованно. Стал самым сильным Иным – рано или поздно власть к тебе придет. Через сто лет, через двести – когда все позабудут и про ведьму Арину, и про мифическую книгу. Уж кто-кто, а Витезслав должен был это понимать.
Это… это как-то слишком по-человечески. Сумбурно и нелогично. Никак не похоже на действия мудрого сильного Иного.
Но только такой Иной был способен убить Витезслава.
Опять все не складывается…
Внизу шевельнулся Эдгар. Вздохнул, зашуршал одеялом, забираясь на полку.
Закрыв глаза, я постарался максимально расслабиться.
Представил, как тянутся за поездом рельсы… через станции и полустанки, мимо городов и городишек, до самой Москвы, и как разбегаются от вокзала дороги, чтобы за кольцевой сморщиться от выбоин, чтобы за сотым километром превратиться в разбитые шоссейки, подползти к захудалой деревеньке, к старому бревенчатому дому…
